Интервью Криса Нормана на DVD "One Acoustic Evening", 14.12.2004
Записано в Дортмунде 14 декабря 2004 года перед концертом в Private Music Club.
Автор - немецкий музыкальный журналист Томас Штайнберг (Thomas Steinberg).
Вашему вниманию перевод интервью на русский язык. Курсивом выделены наши примечания
— Крис, если оглянуться назад на последние 2 года вашей карьеры, я думаю, произошло очень много вещей: вы выпустили 2 студийных альбома и сборник "The Best Of". Вы совершили огромный гастрольный тур, и все говорят о "возвращении" Криса Нормана. Это нормально для вас?
— Да. 2 года назад я записывал альбом “Handmade”, он вышел в конце 2003, и это было прекрасно. Мы записали альбом и получили при этом большое удовольствие, и все шло хорошо. Но затем, т.к. альбом не настолько хорошо продавался, как мне бы этого хотелось, я был вовлечен в "Comeback Show". "Comeback Show" должно было помочь мне вернуться вновь в телевизионный «мэйнстрим» и другие средства массовой информации, и шоу определенным способом способствовало этому. И, конечно, благодаря этому шоу также осуществился выход нового альбома. Да, это было здорово. Конечно, не все развивалось так великолепно, как было обещано, но теперь это все становится лучше. И мы работаем над этим!
— Вы упомянули “Comeback Show”. Идея принять в нем участие исходила от вас или от вашей фирмы звукозаписи?
— Вначале мы получили письмо от телекомпании, которая делала это шоу. Они запросили моего агента Армина Рана (Armin Rahn), будем ли мы участвовать, и он спросил мое мнение по этому поводу. Я ответил ему по электронной почте: «Нет, ни в коем случае, я не буду этого делать!» Он написал мне, что это была только шутка, и всерьез он и не ожидал, что я буду этим заниматься. Так это было. Однако где-то через месяц ситуация была такова, что альбом “Handmade” особенно хорошо не продавался, и никто не крутил сингл “Keep Talking”. Я позвонил Армину и спросил, что мы будем делать в следующем году, когда продажа альбома закончится, ведь и сингл “Keep Talking” не стал никаким хитом, что было очевидно. Итак, что мы делаем, что запланировано? Я стал расспрашивать его, что из себя представляет это "Comeback Show". Мы поговорили об этом, и я узнал, что там не нужно делать никаких глупых вещей типа каких-нибудь прыжков-танцев или странных вещей, как в шоу «Большой брат» или «Я – знаменитость». Я не делал бы этого, и я не хотел бы также спать в одной комнате с таким количеством чужих людей… (смеется). Я мог бы заниматься только благоразумными вещами... Он сказал мне, что всё, что нужно делать – это каждую неделю каждый артист должен исполнять песню вживую, и это все. Я подумал, я это могу, я могу петь песни вживую, нет проблем. И я сказал Армину – вероятно, мы должны это сделать, по меньшей мере, это выведет меня снова на экраны ТВ и обратит внимание людей на меня. Так как, вы знаете, если постоянно не появляться на ТВ, люди начинают думать, что вас больше не существует, что вы исчезли или умерли. Я считаю, что я никогда не отсутствовал, я работал всегда. Мы уже говорили об альбоме “Handmade”, я провел турне, выступая в самых различных местах со своей группой, мы существовали всегда. Но если люди не видят вас по телевидению, они думают, что вас больше нет. Фаны знают, что мы существуем, но другие люди не знают этого.
В конце концов, таким образом мы решили заняться этим.
— Стало ли это в итоге хорошим опытом для вас?
— Это стоило затраченных усилий, так как сам факт, что я победил в шоу, уже вызвал большой интерес ко мне, и многое развилось из этого. Это стоило участия в любом случае. Но это не было легким опытом, как раз этого я не могу сказать. Это было трудным делом и не было тем, что я делаю обычно. Но я рад, что я сделал это.
— Будете вы снова делать это?
— Нет, нет! (смеется)… Вы знаете, там было несколько вещей, которые действительно мне нравились, но было, например, тяжело находиться там в первый день. Все являются чужими для тебя и ты работаешь в ситуации, которая полностью чужда тебе. Обычно рядом с тобой твоя группа, но там не было группы. Ты собираешься с различными артистами, с некоторыми из них я мог действительно охотно общаться, а нескольких других я находил достаточно эгоцентричными, и было немного трудно быть с ними вместе. Это может быть достаточно трудно иногда. И затем эта ситуация, когда жюри сидит перед тобой и оценивает (передразнивает).... При этом ты знаешь, что кое-кто в жюри – всего пару минут в нашем бизнесе, и он тебе говорит, что ты должен и что не должен был делать. Это было несколько трудно. Но это было нормально.
— Как я упомянул ранее, вы совершили обширное турне. Расскажите о ваших впечатлениях, или, может быть, какую-нибудь интересную историю из поездок этого тура.
— О, вы знаете, интересные вещи в турне всегда происходят. Веселые или дурацкие… Например, у нас есть автобус, в котором имеются также и кровати, так как зачастую мы едем по 5-6 часов или еще дольше. Однажды ночью мы ехали из Австрии, а ехать надо было около 8 часов. Мы вместе сидели, таким образом, до 2 или 3 часов ночи, и затем постепенно люди уходили спать. Мы прибыли около 6 или 7 часов утра в наш отель, мы все встали, вышли из автобуса и пошли в отель. И только в течение дня мы осознали и поняли, что мы оставили нашего клавишника в автобусе! Мы закрыли его там! Так бедный парень вынужден был провести день в автобусе, замерзая, так как мотор был выключен. И он не мог выйти. Это была такая история... Другой случай. Как-то на одном шоу я исполнял песню, какую не помню точно, была большая аудитория. И краем глаза я вижу здоровенного парня. Внезапно этот тип прыгает на сцену, здоровый такой парень, и мчится ко мне изо всех сил. Я думаю, ой, что-то будет... А он подбежал ко мне и прокричал: «Ты лучший!..» И умчался снова прочь... (смеется). Это было что-то! И еще замечательная история. Как-то я был в Берлине с Джорджем, моим тур-менеджером. Я захотел пойти и купить несколько вещей и не хотел делать из этого большого шума. Джордж предложил поехать на метро. 
Я никогда еще не был в Берлине в метро и согласился. Мы вошли в метро. А поскольку, сегодня многие меня узнают, то все на нас так посматривали… И еще там были дети лет 13-15, которые все осматривали меня и обсуждали, обсуждали... Наконец, один из них подошел ко мне и спросил: «Как тебя зовут?!» Ну я, конечно же, не сказал: «Я – Крис Норман!» Так, я говорю: «Артур» Он: «Хм, Артур?…» и отошел. Они продолжили шушукаться далее и, наконец, один из них воскликнул: «Я знаю кто это, это – Боб Марли!» (смеется) Ха-ха, Боб Марли… А другой говорит: «Нет, все же это тот, который был в игре «Кто хочет стать миллионером»!...» Вот такие смешные вещи порой происходят...
— Нравится ли вам теперь гастролировать больше, чем в прежние времена?
— Да, нравится. Я бы даже сказал, что нравится так же, как и в совершенно ранние годы. Потому что тогда, когда мы только начинали, это приносило нам огромное удовольствие. Ведь мы были детьми, школьниками, нам было по 16-17 лет, и мы делали то, что мы хотели делать – а именно играть в группе. Это было фантастично, быть способным делать это. Мы наслаждались этим, это было большое удовольствие. И затем в 70-ые годы, когда мы имели большой успех со Smokie, тогда это также доставляло большое удовольствие. Но позже, когда это стало больше настоящей работой и рутиной, я немного потерял чувство для этого. Я был подолгу вдали от домашнего очага и постоянно должен был делать одни и те же вещи, что-то вроде человека, выполняющего монотонную работу. И таким образом я потерял на некоторое время чувство удовольствия от турне. Но теперь это снова существует! Я наслаждаюсь теперь этим еще больше. У меня есть моя группа, с которой я охотно провожу время вместе, это большое удовольствие. И они все – великолепные музыканты, и это здорово – быть с ними на сцене. Но также замечательно и просто находиться в их окружении, как очень приятных людей. Нам очень весело вместе. И мне также больше нравится теперь выступать. Знаете, чем дольше я это делаю, тем лучше при этом я себя чувствую. Мне нравится публика, мне нравятся мои ощущения, у меня больше чувств для аудитории, и мне нравится то, что я нравлюсь им, это великолепно. Это замечательно, когда ты можешь выходить на сцену, к публике, которая любит тебя, которая на твоей стороне. Это одна из самых лучших вещей, которые ты можешь делать.
— Сегодня вечером сцена, конечно, будет гораздо меньше, чем обычно. Сегодня вы играете в Private Music Club, что в общем не будет обычным концертом. Это некий тип камерного, акустического концерта, кое-что совершенно особенное для публики и также для вас как артиста?
— О да, это нечто совершенно другое для меня. До этого я уже делал несколько акустических сессий на радио, с несколькими людьми: я, Джефф (гитарист) и клавишник. Мы делали это несколько раз, это было здорово и мне понравилось. Сегодня это будет по-другому, так как со мной вся группа, при этом у нас не будет никаких электрогитар и т.п. Обычно мы имеем электрические гитары, усилители, синтезаторы, сегодня вечером у нас будут только акустические гитары, наши голоса, пианино и т.д. И при этом публика будет находиться очень близко, обстановка будет очень камерной, интимной, как вы уже сказали, люди будут сидеть непосредственно вокруг меня. Я рад этому, я верю, это будет замечательно. Аудитория реагирует здесь также иначе, потому что если ты выступаешь в большом зале, ты должен совершать также и большие передвижения. В маленькой студии это по-другому. Это здорово!
— В прошлом году у вас было большое шоу в Вене перед 50.000 человек. Есть ли различие лично для вас, играете ли вы перед огромной толпой или в маленьком клубе?
— Ну, по логике, это большая разница. И то, как ты себя представляешь и то, как ты проводишь свое выступление различается. Если ты играешь перед 50.000 человек на открытой площадке, то очевидно ты должен пытаться думать о том, что люди могут видеть тебя лишь крупным планом, позади сцены, на больших экранах. Это совсем отличается от ситуации, когда ты играешь где-нибудь, где ты совершенно близок. Также то, как ты выступаешь, полностью отличается. Мне нравится и то и другое, мне нравятся все эти ситуации. Я люблю выступать на стадионах, как, например, летом 2004. Мы сыграли на многих больших фестивалях перед большими количеством зрителей, не только в Вене, также в Линце и в Берлине, также в России, в Санкт-Петербурге. Мы выступали на многих открытых площадках, и я находил это замечательным. Но я играю также охотно и в залах, в театрах с аудиторией в 2000 человек. Это также отличный опыт. И это снова совершенно другое. Все это замечательно и привносит разнообразие.
— Вообще говоря, что вы предпочитаете – когда зрители сидят и внимательно слушают вашу музыку, или вам нравится, когда публика стоит, ликует, аплодирует и т.п?
— Как я уже говорил, и то и другое имеет свои достоинства. Я люблю и то и другое. Наилучшим вариантом является тот, когда ты только выходишь на сцену, и зрители сидят, ты можешь играть часть более спокойных вещей. А потом, когда ты увеличиваешь напряжение и играешь более роковые вещи, как я и делаю, публика встает и начинает вести себя соответствующе, более раскованно. Это наилучшее развитие из обоих вариантов. Но, в любом случае, мне нравится играть для публики в самых различных ситуациях.
— Как выглядит сет-лист сегодняшнего концерта?
— Сегодня мы будем играть немного другие песни, чем обычно. Сет, который мы играем на концертах, содержит определенный набор песен в программе, но я бы хотел, чтобы этот концерт здесь был немного другой. Я хочу сыграть немного другие песни. Мы сыграем некоторые вещи Smokie, которые обычно мы не играем, как, например, “It's Your Life” или “Mexican Girl”, что я никогда не играю и я только могу надеяться, что моя группа это знает, так как обычно они также не играют это. Я исполню несколько песен из альбома “Break Away”, таких как “Drift Away” и т.п., несколько вещей, которые я давно не играл, типа “Sweet Surrender” из альбома, который я сделал 3 года назад. Это будет хорошей смесью. Я буду играть также немного рок-н-ролла, немного фолка, немного Боба Дилана. Это будет именно смесь.
— Есть ли у вас любимые части в этом концерте?
— Нет, у меня нет любимых частей в концерте. Много лет назад, когда мы только начинали, у нас был менеджер, который говорил нам – во время работы над сет-листом, вы должны рядом с каждой песней ставить цифру (индекс), соответствующую ее «хитовости». Начинать сет нужно с песни с цифрой «10», затем «8», далее продолжать – «7», «6», «5», «4», «3», затем «4», «5», «6», «7», и затем до конца сета – «10», «10», «10», «10»… конец! Это хорошая схема, чтобы понять, как должен быть выстроен порядок номеров в концерте. Именно таким образом я думаю над этим. И один ритм не обходится без другого. Они различны. Начальный ритм это что-то вроде – ну, поехали! Затем вы можете немного «сбавить обороты», сыграть наиболее тихую часть концерта и т.д. Мне нравятся все части, т.к. я делаю все, что запланировал ранее.
— Вы сказали ранее, что будете исполнять песни типа “Mexican Girl”, которые обычно не играете. Почему же вы будете их играть сегодня?
— Потому что я не хочу играть те же вещи, которые мы обычно играем на концертах, в сегодняшнем акустическом вечере. Я хочу исполнить другие песни – их ведь великое множество. Те песни люди могут увидеть вживую на стадионе, на фестивале или в театре на обычном концерте. Здесь же будет что-то другое, я не хочу исполнять то, что всегда. Но некоторые песни будут, конечно, те же, например “If You Think You Know How To Love Me” или “Living Next Door To Alice”, но много будет и других.
— Сегодняшнее шоу будет записано для выпуска на DVD и CD. Это правда, что это будет ваш первый DVD за все это время?
— Да, это так.
— Но почему? Для этого были веские причины?
— Ну, видите ли, ведь DVD получили распространение в основном как носитель видео, люди делают видео, затем записывают это на DVD. В ранние годы мы не делали много видео, тогда это не было возможно. И потом, у нас не было так много видеоматериала, чтобы сделать из этого сборник. 
Затем, когда я начал делать сольные вещи, я также никогда особенно не хотел этим заниматься, все что я хотел – это выступать с живыми концертами. И люди не хотели делать видео со мной, т.к. думали, что я только артист, записывающий альбомы, они не видели моих живых концертов. Но побывав на моем шоу, они осознавали, что все на самом деле иначе – ведь мы выглядим как рок-группа. Быть может в этом причина, почему фирмы звукозаписи не желали вкладывать деньги в производство видео, может быть причина в другом, я не знаю… Да, я это делаю в первый раз, и это хорошо, это вовремя. И здорово с точки зрения фанов, они меня спрашивали уже несколько лет, когда же я выпущу DVD, когда же я выпущу DVD… Звукозаписывающая компания всегда имела все права на это дело. Я не собирался платить за это, т.к. все отдано им. И если они не хотят за это платить, то я оказываюсь «в стопоре». Но сейчас такая ситуация, что мы можем, и это хорошо, так что будем надеяться…
— Вообще говоря, это будет DVD из разряда тех, которые везде обсуждаются и везде продаются?
— Я думаю, что DVD сегодня это хороший тип носителя для артиста, т.к. обычный аудио CD-диск становится все более проблемным. Сегодня все очень легко скачать, в то время как видео, визуальный материал скачать гораздо сложнее, нужно больше времени, качество при этом обычно неважное. Также это хороший носитель для меня, т.к. у меня очень много вещей для исполнения, у меня накопилось много материала за 30-лет. И на этом типе носителя мы можем записать много вещей, и то, и это… Кроме того, я и сам люблю покупать DVD, я думаю, это замечательная вещь. В одно время говорили о подготовке к изданию некоего подобия антологии Smokie на DVD, но когда это будет, и будет ли, я не знаю. Но в наше время это может произойти. В общем, вещи такого типа мне нравятся, это здорово.
— Вы только что заметили о 30-летии, это ключевое слово для меня. Ровно 30 лет назад был выпущен первый альбом Smokie. В связи с этим некоторые говорят: «В самом деле, это хороший повод для того, чтобы сделать что-то вновь как Smokie!». Вы будете что-то делать?
— Нет, я так не думаю. Этот вопрос всегда периодически поднимается. Знаете последние 15 лет люди постоянно спрашивают, не собираемся ли мы воссоединиться. Я так не думаю. Я имею в виду, что у нас, конечно же запланировано много вещей. Я не вижу преимущества в этом, т.к. вы знаете, Терри сейчас в новых Smokie, со остальными 4-5 ребятами постоянно работает как Smokie. Пит Спенсер, ударник, не очень заинтересован в участии в каком-то большом проекте. Я думаю, что если уж мы собираемся, то это должен быть большой проект, включающий запись альбома, большой тур, готовность к длительным разъездам. Не знаю, хочет ли Пит всего этого. Алан также занимается своими делами… Так что это проблема. Кроме того, также неясно, как нам будем работаться вместе – прошло много времени с тех пор, как мы работали вместе и каждый за это время прошел свой путь. И это совместная работа может стать очень трудной, т.к. например, кто-то скажет: «Нет, я не буду делать так, а буду вот так!», а я скажу: «Нет, нет, а я хочу сделать вот так!», и в итоге это все закончится ссорой. А я этого не хочу. Сейчас мы все друзья. Мы прошли через некоторый плохой период в наших отношениях, но теперь мы снова дружим, и мне это нравится больше – быть друзьями. И хранить воспоминания. Так или иначе, я не думаю, что мы можем вновь делать что-то вместе.
— Но в прошлом году на “Comeback Show” вы вновь встретились …
— Да, и это было здорово, это было фантастично! Я не видел их довольно давно, конечно я встречал их поодиночке, но не вместе. Я не знал, что это случится, это было сюрпризом для меня на “Comeback Show”. Я узнал об этом только в день выступления, на репетиции этого шоу. Я знал, что я буду исполнять две песни – сингл “Amazing” и “Lay Back In The Arms Of Someone”. И я собирался исполнять их в одиночку, так я думал. Ха-ха. Но когда я вышел на сцену, там стояла ударная установка. Я подумал: «Хм, странно, для чего они поставили сюда барабаны?..» И я сказал: «Зачем эти барабаны, для чего это все?», ну а потом я узнал… Я был так удивлен, вы знаете, это же очень трудно собрать всех вместе, это же авиа-перелеты и т.д. И оказалось, что они жили уже 2 дня в том же отеле, что и я, и они не знали где я! Я не видел их вплоть до самого шоу, 8 или 7.30 вечера, они все пришли за кулисы, в район гримерных… Это было здорово, было приятно их всех увидеть. Итак мы вышли на сцену и сыграли вместе, это было весело, я все время смеялся, смотрел на них и смеялся… Конечно, было и несколько слез, эмоции, вечеринка после шоу, где мы пропустили по рюмочке… Это был приятный день!.. Знаете, я думаю, делать это один день – замечательно, но делать это на постоянной основе – это не приведет к хорошим результатам. Если мы и воссоединимся, это вероятно будет, если все согласятся, каким-то специальным выступлением, типа благотворительного концерта. А работать постоянно – нет, не думаю.
— То же самое сказал Питер Гэбриэл, когда его спросили о воссоединении Genesis. Он ответил: «А вы хотели бы вновь пережить свою молодость? Я – нет».
— Да, вы и не сможете это сделать, я думаю. Это как возвращение туда, о чем у вас оставались наилучшие воспоминания, вам было там так хорошо раньше, но когда вы возвращаетесь туда, вы видите, что там уже не так здорово. Я думаю, это мучение – возвращаться назад, вы никогда не возродите того, что было. Ведь это было особое время, особый момент для всех нас. И возродить все заново не получится, мы теперь разные люди.
— Как бы вы сегодня объяснили молодым людям, что из себя представляли Smokie?
— Мы были настоящей группой. Мы ходили вместе в школу, мы росли вместе и поняли, что у нас одинаковый интерес играть вместе музыку. Так мы начинали. Ну а затем выступали вместе везде, в клубах на севере Англии, выступали на самых разных площадках – танц-залах, кабаре, рок-сценах, везде, что можно только придумать. Это был замечательный опыт для нас, т.к. со временем мы уже могли играть все, что угодно – любую музыку. Мы были действующей группой. У нас были великолепные гармонии, у троих из нас были натуральные созвучные голоса. Знаете, в ранние годы с этими гармониями мы часто делали вещи Beatles, Crosby Stills & Nash, которые были гармоническими группами. У нас был такой плотный гармонический звук, наши голоса очень хорошо сочетались вместе. Мы все неплохо играли и играли примерно в одинаковой манере. Мы были хорошей рок-группой. Затем мы получили контракты с фирмой грамзаписи, начали делать хиты. И я думаю, некоторые наши хиты создавали у людей неверное впечатление о том, какого типа наша группа. Мы пытались быть более рОковой группой, использовать рок-гармонии, быть этакой смесью Crosby Stills & Nash и Creedence Clearwater, немного Eagles, кантри и т.п. И кроме того, из-за того что мы выглядели очень моложаво, по-мальчишески, мы воспринимались как группа для подростков, “teen band”. Что в общем все равно было хорошо для нас, ведь и Beatles тоже когда-то были группой для подростков. Это было здорово для Beatles, это было здорово и для нас. Итак, мы были хорошей группой в 70-х годах, по-настоящему хорошей.
— Можете ли вы назвать какие-то определенные моменты, события в вашей карьере, о которых вы будете помнить всегда?
— Я думаю, таких моментов было несколько. Знаете, их всегда больше чем один, т.к. занимаешься многими вещами… Можно, например, назвать момент, когда у нас впервые появился хит. Я помню, мы были в студии, в Париже, работали над альбомом “Changing All The Time” – вторым альбомом Smokie. До тех пор мы еще не имели ни одного хита, этого все никак не происходило... И тут нам в студию звонят и сообщают, что песня “If You Think You Know How To Love Me”, которая была выпущена на сингле, продана количеством что-то около 1000 экземпляров за день! До этого, чтобы было понятно, мы продали может быть 300 копий для всего альбома и сингла в совокупности за все время. И получить такой звонок, чтобы услышать – пластинка вчера было продана в 1000 копий, было типа «Ого!.. что-то происходит!» Майк Чэпмен, который был нашим продюсером, сказал: «Это значит, у вас есть хит!» Потому что, если вы начинаете получать такое количество продаж в день… На следующий день было продано 800 копий, затем 900, 2000.. Это был, безусловно, хит. И это было фантастическое чувство, потому что мы были в Париже, было лето, мы были молоды... Это было великое событие! Другой момент, когда я услышал эту же песню впервые по радио. Как-то воскресным днем я с моей женой Линдой ехал в своем маленьком Mini, я включил радио и оттуда донеслось: «А теперь 16-е место (или что-то типа того) в чартах Британии!» 16-е! Это было здорово!.. Много, очень много вещей я помню. Например, когда мы играли в Вене, на какой-то арене, было тысяч 15 зрителей, и в какой-то момент они все зажгли зажигалки и тому подобные штуки – для меня это было впервые, это был примерно 1977 год. Словно вся арена была усеяна этими маленькими иглами света. Это выглядело изумительно, у меня мурашки побежали. Фантастика!.. И таких вещей было очень и очень много... Если бы у нас было много времени, об этом можно было бы многое порассказать… Видите ли, так мне посчастливилось – у меня такая привилегированная работа, что в ней происходит очень много событий.
— Как бы вы определили сегодня свое место, как музыканта?
— Ну, я что-то вроде опытного музыканта, я давно занимаюсь этим делом – с 15 лет, а сейчас мне 54, это большой отрезок времени. И я надеюсь, этот опыт проявляется в том, что я делаю сегодня. Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы делать это еще долгое время. С голосом у меня, к счастью, пока все в порядке. Вот такая у меня сегодня позиция. И я надеюсь еще быть востребованным как фэнами, так и публикой.
— Если говорить о сегодняшней музыке, вам нравится то, что вы слышите, видите? Вы следите за происходящим?
— 
Да, конечно. Что-то мне нравится, что-то нет. Ну это всегда так было. Мне никогда не нравилось все подряд, что выходило, и это было всегда – и в 50-х, и в 60-х, и в 70-х годах. Я не люблю тип музыки, предназначенной для детей, подростков – это не моя музыка. Музыку типа Tommy Kitten, Kylie Minogue, т.к. это не мое. Не скажу, что это плохо, это хорошо для своей аудитории, но это не мое. Но есть хорошие исполнители: Coldplay – замечательная группа, прекрасные альбомы. Travis, Robbie Williams делает неплохие вещи, он отчасти попсовый, но лишь отчасти. Мне нравятся некоторые его песни, но не все, что он делает. Red Hot Chilly Peppers, много хороших групп… Сейчас не так, как некоторое время назад, когда, если бы вы мне задали этот вопрос, я бы ответил, что мне никто не нравится. Был период, когда никого не было. Но сегодня, я думаю, гораздо больше групп. Вообще я люблю группы, мне нравится, когда люди берут в руки гитары и поют… Мне очень нравится Norah Jones, думаю она действительно хороша, но это уже совсем другой тип музыки. Это в самом деле круто, я люблю слушать ее вещи, особенно поздней ночью.
— Сегодня все говорят, что никто не продает диски CD из-за проблемы скачивания записей из Интернета, где это почти бесплатно. Затрагивает ли вас эта проблема?
— Вероятно, да. И я думаю, это затрагивает всех. Я имею в виду, что люди качают музыку, потому что они могут это делать – если у них есть Интернет, особенно если это высокоскоростной канал, позволяющий сделать все быстро. Вы можете скачать сингл за несколько минут, и вот он у вас. Записываете его на диск и проигрываете, как вам угодно… Все это, конечно, затрудняет работу. Но я не могу осуждать людей за это, т.к. если бы я был сегодня 16-17-летним молодым человеком, и я бы поступал точно так же. Однако все это создает трудности музыкальному бизнесу, потому как компании звукозаписи боятся теперь, что не получат прибыли. А фирмы звукозаписи существуют сегодня для того, чтобы приносить прибыль. Сегодня это особенно так, как никогда раньше. Конечно, это и раньше было так – в 60-х, 70-х. Но в те годы люди, создававшие фирмы звукозаписи, приходили из музыки. Сегодня же это люди бизнеса, юристы. Их главная идея – деньги, бизнес, прибыль, акции и т.д. Звукозаписывающая индустрия сегодня не готова вкладывать деньги в кого-либо из-за опасений не вернуть их назад. Поэтому и новым талантам очень трудно пробиться. Долгосрочный сценарий развития может быть таков, что если они не займутся этими интернетными вещами и не решат как-то эту проблему… Я имею в виду, что сейчас есть компании звукозаписи, у которых вы может скачать музыку, и она дешевле – вы не получаете упаковку, буклет – вы лишь скачиваете музыку. И платите за это лишь 3-5 Евро, или в этом роде. Но вы не получаете музыку в наилучшем качестве… К тому же, когда вы скачиваете это, посещая различные сайты, вы можете получить вирус, или соединяетесь с другим Интернет-пользователем, чтобы обойти незаконность копирования, соединяетесь с кем-либо, у кого есть нужная песня, скачиваете это с его компьютера. Но оборотная сторона этого, что если кто-то захочет, он может «обрушить» ваш компьютер, послать вам вирус, который уничтожит вашу систему… Это проблема. И если бы компании звукозаписи могли бы сделать безопасное скачивание записей, беря за это меньшую плату, чем за CD, то может быть люди бы пользовались этим. И я думаю, некоторые компании уже рассматривают такие варианты, т.к. это может быть будущим. Ведь без какого-либо дохода, без поступления денег в звукозаписывающие компании, они не будут заключать контракты с артистами. А если артист не получит контракт, то как он запишет альбом, и кто будет выпускать альбомы или синглы?.. И, в конечном счете, это будет означать «засуху» в музыке, т.к. никто не будет в состоянии больше делать новую музыку, никто не сможет больше выпускать диски, и т.д. А затем уже будет и нечего скачивать, кроме старого материала, потому что нового уже не будет... Так что это проблема для людей из музыкальной индустрии, включая меня. Но как я уже говорил, не надо осуждать людей за то, что они берут бесплатно то, за что могли бы пойти и заплатить… Лично я так не делаю, т.к. если мне нравится какая-то музыка, то я обычно хочу увидеть этот диск, прочитать тексты песен, полюбоваться обложкой, узнать продюсера и т.п. Я хочу получить полный комплект, где-то хранить его потом.
— С другой стороны можно сказать, что «живые» концерты сейчас на подъеме, люди все больше хотят видеть настоящих музыкантов, настоящую сцену, исполнение настоящей музыки. Это надежда на будущее?
— Знаете, я думаю, это замечательно. Живое зрелище – это же фантастически интересно, я люблю это. Это хорошо для меня, здорово, все больше людей приходит посмотреть концерты, и это меня устраивает, у меня хорошая группа, делающая живое шоу – это наше дело. Мы в состоянии делать это, доносить это до публики и в средства информации, чтобы люди смогли это увидеть, поэтому мы делаем этот DVD, чтобы это работало дальше… Итак, это замечательно – живые концерты. Но следующий шаг – вы записываете все это, выпускаете на диске, а затем получаете проблему, что люди скачивают это, вместо того, чтобы покупать, и никто не собирается платить за диск… В общем, все в итоге, непросто.
— В заключение я бы хотел задать вам исторический вопрос. В течение последних 30 лет у вас было очень много хитов, но я думаю, большинство людей думает так: «Ааа, Крис Норман,… Smokie,… “Living Next Door To Alice”…». Могли бы вы рассказать об истории появления этой песни Чинна-Чэпмена?
— В то время мы были в студии в Америке, в Лос-Анджелесе. Мы записывали … (вспоминает) .. какой же альбом это был?.. может быть “Midnight Cafe”?.. или это было после?… “Bright Lights…”?... не знаю. В общем, мы записывали какой-то из этих альбомов. У нас было достаточно песен – мы сами написали множество, также было несколько песен Чинна-Чэпмена. 
Мы знали, что мы делаем, записывая этот материал. Но однажды пришел Майк Чэпмен и спросил нас, как насчет этой песни – “Living Next Door To Alice”? Мы сказали, пффф… это же типичное кантри…, это не про нас… А он говорит, да, но это хорошо пойдет в Америке, т.к. здесь большая аудитория музыки кантри. А нам нужно было «прорываться» в Америку, она была еще не покорена, и мы думали, это может сработать в Америке. «Так как насчет записать эту песню? Вы запишете ее только для Америки и нигде более». – «Хорошо, на таких условиях мы это сделаем». Записали, песня получилась, звучала хорошо. Но все-таки это было немного кантри. О’кей, ведь это выйдет только в Америке!.. Таков был наш план… А затем пластинка дошла до Англии, до компании звукозаписи в Англии, и Микки Мост, возглавлявший наш лэйбл RAK Records, говорит нам: «Мы знаем ваш сингл». Мы думаем, о каком сингле идет речь, это наверное … ну, что угодно, только не… А он говорит – “Living Next Door To Alice”. Мы – «Нет! Нет! Никакой “Living Next Door To Alice”, это же было только для Америки!» Он – «Но нам понравилось, мы думаем это большой хит!» – «Но мы не хотим этого делать! Это не то...» А когда мы затем приехали в Германию, то здесь глава немецкого отделения фирмы EMI говорит: «Мы нашли ваш сингл, что это за песня “Living Next Door To Alice”?» И так везде, где бы мы не появлялись, все кругом говорили: «“Living Next Door To Alice” – это большой хит!»… Так, в конце концов, мы сдались и стали ее исполнять. И она ведь действительно стала большим хитом, громадным хитом везде… В то же время, эта песня создала нам немного не тот «брэнд», которого мы добивались. И, однажды получив это «клеймо», мы уже были «приклеены» к нему… Хорошо это было или плохо, я не знаю… Я думаю, у нас было множество других песен, и, если бы они сделали нас такими же популярными, может быть мы бы и не записали тогда эту “Living Next Door To Alice”… В любом случае, это было хорошо, на сегодняшний день. Для меня – это Песня, это часть моей истории, мы играем ее, все прекрасно, нет проблем. Это Песня. Наверное, я привык к ней, т.к. мы играем ее очень долго – в Smokie и сейчас, и люди хотят ее слышать. Знаете, в течение этого времени было несколько других версий этой песни... Я не против этих обработок.
— Какова была ваша первая реакция, когда вы слышали эти версии?
— Первый раз, когда я услышал, мне это показалось забавным. Это был вариант, сделанный Gompie. А затем новые Smokie сделали новую версию, которая мне уже не показалась такой забавной, я думаю они не должны были ее трогать. И мы говорили об этом с Терри.
— Вообще говоря, что есть хорошая песня для вас лично?
— Людям нравятся «коммерческие» песни, с хорошими ходами, хорошей мелодией – обычно такие вещи становятся хитами. И я иногда стараюсь писать песни в таком ключе. Но для меня хорошая песня – та, которая вызывает во мне какие-то чувства, трогает меня хоть немного. Или же возбуждает меня, заставляет подняться и танцевать, или делает меня печальным, и т.д. – то есть что-то делает со мной. Думаю, для меня хорошая песня, это когда включаешь радио и … «Вау!...Это замечательная песня!» Т.е. она должна трогать меня как-то.
— Последний вопрос – это хорошо знакомый вам вопрос о будущих планах. Я помню, очень давно в интервью вы сказали, что вас не будет на сцене в возрасте 56 лет... Это уже будет в 2006 или 2007 году… С тех пор вы изменили свое мнение?
— Да, вы знаете, самое смешное, что когда вам 27-28, как было мне в то время, когда я давал это интервью… Это интервью было для документального фильма “Вright Lights & Back Alleys”, выпущенного одновременно с альбомом. 
Он был снят в основном в Швейцарии, в Монтре, где мы записывались. И это интервью было сделано часов в 10 утра в ресторане отеля, сидя за барной стойкой. Журналист спросил у меня: «Что вы думаете, вы будете делать, когда станете старше, вы все еще будете петь?» И конечно, в то время на сцене не было никого, кто бы пел или играл рок-н-ролл, будучи в возрасте 56-57 лет – тогда не было такого! Потому что никто еще не успел состариться к тому времени – ни Маккартни, ни Тина Тёрнер, ни Том Джонс… Единственный, кто был тогда в годах, был Синатра. Поэтому я сказал, что не могу представить себя играющим на гитаре, двигающимся, поющим на сцене, исполняющим рок-н-ролл, когда мне будет 56-57 лет. Вероятно я буду писать песни, продюсировать, оставаться в музыкальном бизнесе, но я не буду делать это – я буду слишком стар для этого. Когда вам 27, вы думаете, что в 56 – это уже старость, но сейчас мне 54, и я не чувствую никакой разницы, я чувствую все то же. Я чувствую себя так же, как когда я давал то интервью, ну может быть ощущаю себя более опытным. Я не чувствую себя старым, все так же, я ощущаю себя молодым. И до тех пор, пока я чувствую себя хорошо, чувствую себя здоровым, пока я могу петь, могу играть перед публикой, могу двигаться по сцене – я буду это делать. И сегодня я уже не скажу, что я не буду этим заниматься, когда мне стукнет столько-то…. Потому что, может быть я буду это делать, когда мне будет и 80, я не знаю, да и кто знает?...
— А будущие планы, что будет следующим?
— Ну, нам предстоит еще отыграть много концертов, затем выпустить этот новый CD/DVD… Предстоит много работы в разных странах, продвижение на различные рынки, где нас не было и т.п.… Затем, в 2005 году я планирую работать над студийным альбомом, который выйдет в конце года или в 2006 году, не знаю. В общем, буду продолжать делать музыку, продвигаться в разных странах, писать песни, делать то, что я умею наилучшим образом.
Перевод © 2005 www.chris-norman.ru
Перепечатка материалов в целом или частичном виде может осуществляться лишь с разрешения редакции сайта. Нарушители будут наказаны в соответствии с законом об авторском праве.